В книге “Пульсирующая материя” Джейн Беннетт осуществляет интервенцию сразу в несколько областей – онтологию, политическую теорию и теорию аффекта – с целью сделать нашу этическую и экологическую чувственность более восприимчивой к пульсациям материальности, неотъемлемой частью которой являемся и мы сами. Опираясь на идеи Спинозы, Ницше, Торо, Адорно, Делёза и др.‚ а также критически переосмысляя традицию витализма, идущую от Канта к Хансу Дришу и Анри Бергсону, Беннетт разрабатывает концепцию виталистического материализма, который открывает “активную, живую, трепещущую, пульсирующую, испаряющуюся, текучую материю”. Путешествуя по ландшафтам современности, Беннетт, подобно Генри Торо, стремится быть внимательной к вещам и эффектам для того, чтобы проследить действия почти неуловимой материальности, пересекающей как человеческие, так и нечеловеческие тела и дающей о себе знать через особого рода веще-силу. Предметом ее рассмотрения поочередно становятся: свалки отходов, испускающие в атмосферу и изливающие в почву “живые” потоки химикатов, показывая тем самым, что мы не можем просто так “выбросить” материальность; авария в энергосистеме, вина за которую распределяется между электричеством, линиями электропередач, лесными пожарами, энергетическими компаниями и рыночной экономикой; пища, потребляемая нами, но в итоге влияющая (через омега-З жирные кислоты) на наши эмоции и настроение; неорганическая жизнь металлов и минералов, странствующих посредством наших тел; связь стволовых клеток с войной в Ираке и т. д. Агентность, или способность действовать, распределяется между человеческими и нечеловеческими элементами любого из этих ассамбляжей, а не исключительно между людьми. Тем самым этически и экологически обоснованная политика должна исходить не из закрепления агентности за теми или иными элементами, но из прослеживания и выявления сети агентных сил, позволяющих вещам случаться.